— Ты сейчас не у нас работаешь, вот и иди к своим барометристам, а здесь нечего делать.
Хороший момент выбрал Володя. Все ребята были на точках в тайге, Петр Иванович в командировке и даже Марья Антоновна, находясь в отпуске, уехала в другой город к брату погостить.
Конечно, это было неправильно, незаконно, но на ту пору Генка не смог отстаивать свои права. Он не стал спорить, забрал свой рюкзак и спальный мешок и явился на новое место работы. В один из перерывов он рассказал Виктору Дмитриевичу о своей проблеме.
— И ты не послал его куда подальше, — удивился Виктор Дмитриевич. — Ладно, разберемся.
А пока я напишу тебе справку в общежитие, только тесно там, один на одном сидят. Зубастей надо быть, понаглее с такими вот… Ну ладно, это не сразу приходит.
Вечером Генка пришел в общежитие. Комендант, пожилой мужичок, с медалью на пиджаке «За оборону Сталинграда», встретил того неласково, на справку даже не взглянул:
— Мать-перемать, ну ведь клялись же никого больше не селить. Общага на сорок человек, а тебя семьдесят третьего пихают. Легче всего бумажки писать. Не взыщи, парень, некуда тебя воткнуть. Вот тут у стены в прихожке переночуй, а завтра скажи начальнику, пусть ищут другой вариант. А где ты раньше жил?
Разузнав все обстоятельства, бывший фронтовик даже охнул:
— Ох и болван ты, парень. Я бы того придурка на нож поставил. Ну а пока справляйся сам, жизнь, она такая, всякие фокусы показывает.
Генка вышел на улицу, поговорил с несколькими курившими там парнями.
— Давай со мной, — предложил один, — валетом ляжем, день-другой, а там что-нибудь прояснится.
— Да ладно, зачем мучиться, спасибо, ребята.
Генка вспомнил, что к задней стене конторы приставлена лестница. Он поднялся по ней, открыл дверцу, прижатую согнутым гвоздем, залез на чердак, прошел немного вперед по хрустящему под ногами шлаку и бросил на него спальный мешок.
На чердаке Генка провел четыре ночи. Утром Виктор Дмитриевич спросил его: — Ну что, устроился? Генка ответил, что все в порядке. На четвертый день, ближе к концу рабочего дня, прибежал Витька. Он вернулся из тайги, а вернувшийся из командировки Петр Иванович сразу послал его сюда.
— Ты где ночуешь, я и в общежитие бегал, там ничего не знают.
— Да вот, на улице тепло, а я под крышей…
— Ну ладно, кончай дурью маяться, пошли в палатку. Петр Иванович Володе такого фитиля вставил – на улице было слышно. И вообще, зачем ты его слушал? Кто он такой? Мы уж отмудохать его собрались.
Пришли повестки из военкомата на предмет учета и обследования. Пришли они четверым, Славка повестки не получил и был очень доволен этим обстоятельством. — Зачем мне служить, — говорил он, — у меня вон какие защитники есть. — Дурак, — отвечал ему Витька, — призовут тебя позже, не со своим годом служить будешь.
Четыре практиканта явились на обширный военкоматовский двор, призывников явилось не менее двух сотен, среди них три аборигена, которых выловили из тайги. Они зажались в углу, стиснули зубы и не отвечали ни на какие вопросы. Эти парнишки, ханты или манси, щуплые, испуганные, вскрикивали при приближении к ним человека в форме, не давались раздеться, вели себя как настоящие дикари. Потом стало известно, что работники военкомата, промаявшись с ними несколько часов, убедились, что армия наша не станет сильнее, обретя таких солдат и комиссовали их по статье, связанной с психическим расстройством. — Замучают их там, — говорил пожилой старшина, — пусть уж у себя оленей пасут. Ребятам понравился такой подход, и без сомнения, таким беззащитным на самом деле пришлось бы туго. Прошли медицинскую комиссию, а вернувшись в палатку, узнали, что через день будут выпускные испытания, экзамен.
На следующий день после работы в палатке устроили вечеринку. Как раз кстати пришел Сергей Петрович. Последнее время он приходил пореже, Володе удалось напрячь и вполне безобидного, обаятельного старика. Заметив приготовления к пиршеству, Володя исчез. Ребята хотели отметить сразу два таких грандиозных события, призыв в армию и получение аттестата, сбегали за Марьей Антоновной, она взяла оформление стола в свои руки и вечер получился просто незабываемый.
На другой день все с утра пришли в центральную контору. Там встретились все приехавшие на теплоходе и ночевавшие все вместе последний раз в казарме. Практиканты из разных групп встречались между собой очень редко и все были возбуждены. Каждая группа сдавали экзамены в разных кабинетах. Дружная пятерка зашла в один из них. Почти все из экзаменационной комиссии были знакомы, одна лишь женщина, кандидат чего-то там, прибыла сюда из Тюмени. Все как положено, стол, на нем разложены билеты, первым подошел Игорь, женщина сидела почти вплотную.
— Постойте, — вдруг воскликнула она, — что это такое, вы пьяны, от вас несет как из бочки.
Члены комиссии недоуменно переглянулись, подумаешь, выпили ребята вчера, не опохмелялись же они сегодня, и вид вполне трезвый. Но женщину понесло. — Как можно, тут такое событие, жизнь, можно сказать, определяется, а они выпили, пусть даже вчера. Разве об этом надо было думать, — и далее в таком же духе. Какой-то неуемный стих напал на нее, может, она дома настрадалась из-за этого от мужа и детей.
— Нет, я категорически отказываюсь принимать экзамены в такой обстановке. — Остальные члены комиссии, мужчины, страдальчески морщились, пытались женщине что-то сказать, но она никого не слушала и вскоре выбежала из кабинета. Несколько минут стояла неловкая тишина, никто не видел в случившемся ничего предосудительного. Наконец, дверь открылась и вошла женщина с кем-то главным, случившимся на этот момент в конторе.
— Все будет хорошо, Варвара Сергеевна, — говорил он ей, пригнувшись. Затем он повернулся к экзаменуемым, подмигнул, чтобы Варвара Сергеевна не заметила и закричал страшным голосом:
— Вы это что, негодяи, тут такое событие, а вы водку жрете. Человек специально прилетел, ваши знания оценить, документ подписать. А теперь целую неделю ждать придется, пока все так же собраться смогут.
— Как неделю, — вскинулась Варвара Сергеевна. — Да так, — начальник пошевелил губами и произвел некие манипуляции на пальцах, — раньше не получится.
Один из членов комиссии приподнялся и раскрыл было рот, но тут же сообразил, в чем дело и сел на место.
— Но, как же, — в растерянности произнесла Варвара Сергеевна, повернувшись к Игорю, который так и стоял с билетом в руке. — Ну ладно, отвечай, — мстительные нотки так и прозвучали в ее голосе.
Придиралась она к Игорю и всем остальным, как говорится, со страшной силой, задавала вопросы, совсем не по теме, но ребята уверенно и четко отвечали на все, относящееся к их непосредственной работе, а ненужные вопросы отводили члены комиссии. Тем не менее она настояла, чтобы никому из ребят не поставили оценку выше «удовлетворительно», а не согласным с этой оценкой предлагала после при удобном случае пересдать в Тюмени. Вряд ли это законно, но остальная комиссия ничего не сумела противопоставить бешеным амбициям дамочки.
